Бег спящих // leeway

Начало было тут.

О том что мы пришли на место я понял по наступившей тишине.
Яхта легла в дрейф и в каюте сразу стало как-то тесно. Ощущение сдавленности добавлял серо-матовый свет идущий от иллюминатора – за бортом туман. Захотелось выйти на палубу и разглядеть хоть что-нибудь – куда же мы пришли?
Корабельные часы показывали склянку до полудня - я решил наведаться на мостик. Здесь тоже тишина , даже рация не пищала. Хоутс меланхолично разглядывал только что полученный факс метеопрогноза. Бумага непослушно скатывалась в трубочку. Эдвард разминал её пальцами словно жесть, пытаясь выправить.

-Туман. Разве мы не должны подавать гудки?

Я задал этот вопрос, даже не из любопытства, а скорее просто чтобы убедиться, что в этой тишине, хотя бы капитан не онемел.

-Кому? – он кивнул на монитор радара – Пятнадцать миль вокруг – ни души.

-Вдруг радар неисправен.

-Исправен, - Хоутс таки победил рулончик факса и вставил карту в специальный целлулоидный карман на переборке. – Полчаса назад мы имели радиоконтакт с «Бомбардье» канадского костгарда. Они подтвердили наши координаты.

-Всё ещё ведут поиски Андрианополуса?

-Им за это платят, - лицо Эдварда скривилось в брезгливой усмешке.

-Непривычная тишина. Даже склянки не слышно.

-Я отключил громкую связь., - при этих словах капитан отвёл глаза в сторону, - У нас на борту дама. Одна. И она сейчас спит. Вот и пусть спит. Я немного суеверный: «женщина на корабле» и всё такое. Пусть лучше спит.

-Согласен, - теперь настал моя очередь усмехнуться.

Убедившись , что с капитаном всё нормально, я направился в корму – хотелось курить. Туманы в здешних местах дело обычное: тёплый Гольфстрим привозит на себе много влажного воздуха и тот, сталкиваясь с арктическим холодом, образует эту кашу. Такова теория. На практике же – я шёл, держась за леера, потому что не видно ни зги. И тишина. Ни ветра, ни всплесков воды .
Может они и были, но туман поглощал всё. Даже дым из моей трубки, туман съедал, едва тот поднимался над золой. Подумалось, что ночью дым всё ж как-то видно, а в таком тумане – словно его вовсе нет. Получается, что темнота яснее.
Мне вспомнился ночной разговор с Рэмом на прошлой неделе.
Ночи были уже прохладные, мой собеседник кутался в плед. Разговор выходил напряжённый. Бывают такие, вроде бы не обязательные, но если не получилось в каком-то месте прервать, то «добровольное» поддержание незаметно становится обязанностью.
Рэм Владиленович не одобрял моей позиции в оценке «времён».

-Ты просто ещё слишком молод. Заметь – я не говорю, что глуп. Но молодости свойственна невосприимчивость к деталям.

-Например?

-Ну, например, что тебе сказал Инга, войдя в каюту?

-Она изрядно набралась и несла бабский бред. Да и трезвая не лучше.

-То есть, ты её не слушал?

-Слушал. Только было бы чего слушать.

-А что такого важного ты делал, в сравнении с чем её слова тебе казались несущественны?

-Спал. Я спал, блин. На своей койке, в своей каюте. Ночь. Имею право.

-Конечно имеешь. Право – это сейчас святое. Все только о правах и говорят, как заводные попугайчики.

-Она просила, что бы я её ударил.

-А ты ударил?

-Нет, конечно! Говорю же – бабский бред!

-С чего ты взял?

-С того, что бабы нынче пошли ебанутые на голову: плётки, цепи , бандажи… У нас в столовой повариха работала. Пока в столовой – нормальная девка. А потом в бизнес подалась, открыла свой ресторан… Развлекалась тем, что заставляла мужиков соски ей прижигать за деньги.

-Значит, ты её бить не стал.

-Кого? Повариху?

-Ингу! Не тупи.

-Сказал же – нет. Да она сама вскоре вырубилась. – я счёл ненужным рассказывать Рэму подробности.

-И всё-таки, что она тебе при этом говорила? Вот просто так: «Ударь» - без объяснений?

-Нет. Она что – то плела про память. Что меня забудет и всё такое.

-Хм-м-м… - Рем нахмурился и помолчав продолжил,- Хм-м-м.. Плохо дело.

-Да уж, пьянство – зло.

-Хм-м-м.. Плохо дело, - рассеяно повторил он .

-Я её не трогал – моя совесть спокойна. Проспится…

-Да… эта твоя «совесть» - это твои заблуждения, - небрежно махнул рукой из под пледа. – Такой же пустяк, как и «права».

-Ну так , а что я должен был – фингал под глазом сделать?

-В принципе – да…

-С чего бы?

-.. или выбить зуб.

-?!!

-Можно было просто губу в кровь...

-Послушайте! Что мы вообще тут делаем?

-Где? Кто?

-"Кто". Мы! Что мы делаем на этой яхте?

-Странный вопрос. У каждого – свои дела. Ты – на стажировке в юридической компании, одной из крупнейших на Уолл-стрите. Сейчас – ты работаешь. Яхта – это такой же офис.

-Я в офисе женщин по лицу не бил.

-На стажировке – можно.

-А вы? Что тут делаете вы? Андрианопулос зачем пошёл в технический рейс. Ни встреч, ни переговоров..

-Ты же слышал – ему не нравится стук отбойных молотков. «Трамп-тауэр», всё такое…

-Причём тут Трамп? Америка всегда стройками занята.

-Ну вот. Сам же ответил. Америка - строит. А в море – тихо. Может ему молотки напоминают автоматные очереди…

-Молотки? Что за глюки тут у всех с памятью? Кто-то забыть боится, кто-то вспоминать не хочет….

-А ты и не смотри на всех. Ты – за своей следи.

-У меня – всё нормально.

-Следи-следи. Самоуверенность – плохой советчик.

-Сказал же : нормально.

-Нет ничего «нормального». В этом мире – его точно нет. Тем более – у вашего поколения. ..Бессмысленно рождённого. Вы вообще – ошибка.

-Типичное брюзжание «отцов».

-Типичный гонор «детей», но ты просто не всё знаешь.

-Опять какой-то «заговор» мировой закулисы?

-Называй как хочешь, но вы – поколение «пепси».

-Чепуха. Мы просто поколение. Очередное. В ряду миллионов.

-Вот в «очередности» то как-раз и дефект.

-Вечная совковая блажь: «Больше двух в одни руки не давать…», «Без очереди – не отпускать..» Проехали уже. И помахали ручкой. «Совок» кончился. Аминь.

-Это ТЫ так думаешь.

-Даже если я умру – «совок» не воскреснет, хотя думать я конечно же перестану.

-Типичное заблуждение малолетнего долбоёба. Это и есть отличительная черта «поколения пепси».

-Да потому что дурацкое название. Причём тут шипучка?

-«Пепси» - маркер.

-Чей?

-Хороший вопрос. Но если не знаешь ответа – надо искать, а не отмахиваться.

-Только потому что слово непривычное?

-Это первый признак. Но есть и ещё.

-Слушайте, я не очень то верю во все эти истории с замедлением возраста. Люди всегда хотели подольше жить и вечно быть молодыми. Сказка о чудодейственных эликсирах стара как мир. Однако в реальности – кладбища таки переполняются.

-Сказка об «эликсирах» - да, она - сказка. Но маркер – не эликсир. Тебе вообще не нужен никакой эликсир, потому что всё что надо в тебе уже есть и ты его носишь с собой. Тебе нужен лишь сигнал старта «часов». Твоих внутренних часов. Сигнал точного времени. Пик-пик-пик… Корабельные склянки… Всем часам нужен сигнал настройки. Всем. И твои биологические часы – не исключение.

-А по солнышку – нещиталово?

-Пока люди сидели в пещерах и никуда далеко от них не уходили – было «щиталово». Но мы уже давно мобильный биом: мигрируем стаями и в одиночку, иногда быстрее скорости звука, иногда в другие полушария Земли. Все «солнечные» настройки человеческой популяции давным давно сбились. Мы ещё цепляемся за ритм работы, расписание совещаний, планёрок, телефонных звонков…, но эти сигналы не настоящие и нестабильные. Они ещё больше запутывают.

-И что теперь?

-А теперь наш организм стал чувствителен к ложным сигналам. Потеряв контакт с фундаментальной реальностью, мы стали податливы, как пластилин в руках ребёнка. Нашу настройку может сбить даже слово. Простое слово. Обычное. Или необычное. Порождаемая им эмоция. Щёлк! И часики затикали быстрее. Щёлк! И замедлили ход.. Тебе сколько лет? Двадцать пять? Тридцать? В паспорте лишь дата рождения. Но твой реальный возраст уже не знает никто.
Вспомни, как странно стали себя вести люди, когда в нашем обиходе появились непривычные слова. Разве ты не заметил?

-А может наоборот: оттого слова и появились, что люди стали вести себя по другому.

-«Пепси». Пепси-Кола. Разве это результат девиации поведения масс? Этот шипучка, газировка - напиток известен давно. А народ стал сходить с ума только-только.

-Ну в СССР она появилась лишь перед Московской Олимпиадой.

-Вот именно. Вот именно! Новое непривычное слово. Что ты в нём слышишь, если б не знал его значение.

-Слышу?... Чёрт его знает. Не задумывался…Что-то рыхлое.. словно пемза.. вулканическая пемза.. какой-то угольный шлак. Песок. Пыль… что-то рассыпчатое, колючий пепел.. Истлевший пепел. Как-то так.

-Всё верно. Это Стоп-маркер. Наш организм не понимает смысл слов и не читает энциклопедий. Он руководствуется лишь ощущениями. Продуктом ментальности. Ментальность влияет на метаболизм. Ты выпил «пепел». Организм так это и понял : «Тлен! Люди радуются смерти! Как старики, уставшие жить! Значит пора и мне сматывать удочки». И часики тик-тик-тик по-быстренкому вокруг циферблата с удвоенной скоростью.
Заметь сколько вокруг появилось тогда «стариков». Внешне здоровые, больные внутри. Капризы, брюзжание, нытьё о «правах». Всего одно поколение до этого – с песнями, «За родину!», штабелями ложилось под немецкие танки. Никто не ныл. Задыхалось пылью на целине. Под лозунги ломали руду в шахтах. Никто не брюзжал. Замерзали заживо на рудниках. Никто о правах не заикался. А тут как то все разом «вспомнили» о квадратных метрах вокруг унитаза, об очереди на профсоюзную путёвку в курорт… Стали «требовать». И требования все какие-то мелочные, мещанские…Типичное стариковское нытьё. Только в возрасте ещё вполне себе крепком. Мы всего за пятнадцать лет скатились к тому, что ты видел в декабре 91-го. Всего за пятнадцать неполных лет.

-Это был экономический кризис.

-Конечно!. Это был простой экономический кризис. Не Столетняя Война. Не эпидемия черно-бубонной чумы. Во всём мире кризисы бывают – раз в десять лет. Случаются и голодные бунты. Но никто не додумывается развалить родную страну ради лишней пачки сосисок.

-Ну развалом же элита была занята. Народу – пофиг.

-Какому «народу»? Понимаешь, когда на отцовскую землю приходят чужаки, оккупанты - народ, что веками здесь жил, на элиту не смотрит. Народ берёт в руки вилы и палки. Народ дерётся, себя не щадя. Но в нашем случае, ты прав – пофиг было именно «народу».

-От «Пепси-колы» что ли? Да ну. Не смешно.

-Оно и не смешно. Особенно если учесть, что не от пепси-колы, а всего лишь от слова.

-Нельзя же целый народ, двести семьдесят миллионов так одурачить! Да и не все её даже видели, не то что бы пили.

-То-то и оно! Наконец-то , ты начал думать! «Все» и не надо! Достаточно лишь посеять разброд, разобщение. «Рассинхронизировать часики». У одних перевести стрелки «вперёд». Другим оставить как есть. Люди начнут жить в разном времени и вскоре перестанут понимать друг друга. Ты думаешь, что общаешься с ребёнком , а он – глубокий старик. Ты ему - леденец с улыбкой и зовёшь поиграть в мячик, а он тебя шлёт матом в три этажа, и требует пива бесплатно и шприц наркоты. Один-два раза так получилось и ты начинаешь бояться детей. Бояться подростков. Те тоже быстро привыкают к отстранённости, даже «нормальные». Ведь внешне не скажешь какой он – после маркера. Народ с тысячелетней историей, закалённый войнами и невзгодами, вдруг разучился понимать сам себя. Люди попрятались в норах своего жалкого «я», трусливо отгораживаясь «правами», «национальным самоопределением» и прочей хернёй. Мы перестали чувствовать друг друга. Мы перестали быть «мы».

-Ну так это вы «перестали». Наше то поколение тут при чём?

-«Поколение», «поколение»… вот заладил. Нет никакого «поколения». Есть только шлак. Вы несете в себе накопленную старость ваших предшественников. Вы старше своих родителей уже …

Внезапно Рэм запнулся и замолчал. Но меня такой конец беседы не устраивал. Я чувствовал себя разгорячённым и хотел сатисфакции.

-И кто же распространяет по миру эти «сигналы»? Кто эта «мировая закулса»? Кто шлёт маркеры и пожинает плоды хаоса? Кто?!!

Рэм смотрит на меня исподлобья и отворачивается.

-Ага. Вы молчите! Всё это выдумки. Трусливая блажь, изобретённая в надежде оправдать малодушие. Зачем только было всё это выдумывать? Ведь рано же или поздно – кто то задаст простейший вопрос, очевидный вопрос : кому это выгодно?

-Я думал , ты знаешь. - Рэм прервал меня тихим шёптом – Я сам давно хочу это спросить у тебя. Ведь ты – уже знаешь.

-Я?!

-Ты. И не делай такие удивлённые глаза… И у тебя сейчас трубка погаснет.

-Я?!!!

-Ну, не хочешь – не говори. Я не спешу – время есть. – с этими словами он замотался в плед по подбородок, сладко зевнул. – Время есть…

Слова:
Drift - дрейф
Gap - отставание
leeway - потеря времени
. . . . . . . . . . . . . . . .

-Значит, ты всё это время знал, что Рэм опекает Ингу?

-Фактически – её телохранитель.

-Ну, я это и имел виду. Но откуда ты знал?

-Мы же слуги Христовы… Он не указывает нам происхождения Знания. Он – наставляет.

Костя ведёт машину без особого напряжения, по-видимому для него вечерний сеульский трафик привычное дело. А вот у меня начинает болеть голова от этих развязок хайвэев – куда свернуть, кого пропустить…

-И ты знал от кого он её бережёт?

-От Ольги. Своей бывшей возлюбленной. Или не бывшей… Но мне так хочется думать.

-«Хочется»? А «Он» что , по такому поводу разве вас не «наставляет»?

-Душа может быть не спокойна. Это не грех. Зло лишь от неуверенности в поступках.

-А... Ну да... Извини. Я всё время забываю твою основную профессию.

-Профессия ни при чём – мы с Ольгой помолвлены.

-Ты?! Женат?! Ты же монах!

-Иезуит, не забывай про детали , - Костя ухмыляется.
И в этой его ухмылке мне мерещится оскал вурдалака из третьеразрядного триллера. Хотя, тут ещё как сказать: когда Костя раскрывает какой-то секрет, возможно, что тебе предстоит с этим секретом шагнуть прямо в могилу.

-Да не бзди ты так, - косится он на меня снисходительно. – За этот «секрет» убивать уже поздно. Мы двадцать лет как помолвлены, все кто положено знают.

-Да я и не бздю… Ну, то есть бздю, конечно, но любопытно: Ольга искала Ингу, что бы убить. Рэм , её бывший парень, защищал подопечную. Ты – жених Ольги – был всё это время рядом и… А что делал ты?

-Был рядом – ты же сам сказал.

-А Ольга не знала?

-Что?

-Что ты рядом с той, кого она хочет убить?

-Знала.

-От кого.

-От меня, конечно. Мы же любим друг друга, какие секреты.

-Ну так стало быть, она должна была послать, кого-то?

-Она и послала. Меня. Забыл что ли мою профессию? - Костя снова ухмыляется. – Если я с кем-то общаюсь, значит меня послали.

-И сейчас со мной?

-Технически, да. Но есть кое-какие детали. Тебе знать не к чему.

-Спасибо. Ты меня успокоил. – я пытаюсь изобразить нечто вроде беспечной улыбки.

-Не обижайся. – Костя нахмурился, - Жизнь, сам понимаешь, противоречивая штука.

-Ну если учесть, что пока ты охотился за Ингой исчезла заказчица…

-Я, как ты сам мог заметить, не сильно то и охотился.

-Кто ж тебе поверит – никого уже нет, все концы в воду.

Костя резко затормозил, так что мне показалось вот-вот сработают подушки безопасности.

-Я её не убивал! Запомни это. И спи спокойно. Ясно?

-Ясно. Ты мне сейчас чуть башку не разбил, блин…

По правде говоря, у меня как-то резко пропало настроение продолжать разговор. До гостиницы мы доехали молча и я вышел из машины не попращавшись.

Ольга – самый мутный и неприятный персонаж всей этой двадцатилетней истории. Моей истории. Годы других я в расчёт не беру – с ними больше выходит. Но мне даже не хочется знать сколько и у кого. Меня лишь раздражает гендерная несправедливость : присвоить Диаволу мужской пол. А ведь живьём то его никто не встречал. С чего такая уверенность? Вполне вероятно, что он – женщина. Во всяком случае Ольга - достойный кандидат. Падший ангел: с небес - в Ад.
Отца расстреляли. Возлюбленный бросил. Семья , близкие – все открестились от неё, как от прокажённой. Говорят, она месяц жила на вокзале, побирушничала, пряталась от милицейских патрулей в ржавых вагонах, что б не упекли в каталажку по тогдашней статье «за тунеядство». Хорошее начало в карьере Вселенского Зла.
Я не встречал её в жизни и не видел даже на фотографии. Одни говорят – красавица. Другие – наоборот. Но никто не назвал даже цвет её глаз, рост, тембр голоса. Все вспоминают только свои чувства, но не слова о той, которая их вызывает. Странно, правда?
И чувства эти, если разобраться в их сути, в большинстве своём – страх. Тоже странно. Красавица вызывающая страх – это что такое вообще?
Если только конечно она была красавица.
Если только конечно она была.
Если есть.

Когда я о ней думаю, неизменно соскальзываю на философский вопрос: Зачем вообще Власти нужна плоть? Ради фотогеничного образа? Экранной картинки?
Зачем все эти жесты? Театральная мимика? И колоритные словечки, «цитаты великих».
«Винтовка делает Власть!» - слова Мао Цзе Дуна. Вот в это я верю. Это понятно. А зачем помещать Власть в человеческое тело? Неудобное, неуютное, несовершенное…
Зачастую тело это прежде было опустошено. В нём все чувства выжжены, выморожены. Тщательно вымытое изнутри от пятен совести, как яичная скорлупа, из которой через дырочку высосали начинку – годится для фокусов, но ничего из него не вылупится – это тело наполняется Властью до самых краёв, только жизни не добавляется.
Власть должна существовать сама по себе, как ветер, как золотоносный песок. Межзвёздный эфир. Пусть наука его отвергает. Но куда хуже – Власть, помещённая идеальную скорлупу, где прежде было живое.
Я думаю , Ольга прекрасна. Но плоть тяготила её. Определённо она должна была стремиться что-то с ней сделать. Инга знала секрет, который позволял таким людям, как Ольга уйти от этой проблемы. С помощью этого секрета, они были способны принять любое тело, любую внешность, любой возраст… Ну и конечно умертвить другую, конкурирующую с ними Власть, если такая по нерасторопности застряла в чужой плоти.
Только… пока был секрет.
Пока он существовал лишь для Осведомлённых.
Инга живая во сто крат опаснее тем, что секрет может перестать быть тайной и тогда Власть вынуждена подчиниться или вновь за винтовку, как учил Кормчий.

Последний, из тех, кого я сумел разговорить, видел Ольгу в Мурманске. Тогда он служил милиции. На патрульный наряд ночной смены напали буквально у проходной рыбного порта. Всё произошло так быстро, что никто ничего не успел сообразить. Старшина и сержант уже лежали в снегу с переломами шей, а он смотрел в лицо девушки, положившей ладонь ему на грудь. Сквозь толщину шинели и гимнастёрки он ощущал холод идущей от это ладони, словно стоял на морозе под струёй ледяной воды.

-Живи. Помни. – всего два слова произнесла она, прежде чем отвернуться и побежать.

Преодолев боль в груди, он всё же расстегнул кобуру и кажется сделал два выстрела вдогонку…
Но суд посчитал эти действия преступной халатностью, в Дело был занесён факт хулиганской драки милиционеров между собой , заступивших на службу в состоянии сильного алкогольного опьянения, в ходе которой они нанесли друг другу увечья несовместимые с жизнью. К тому же утеря табельного оружия – тогда означала автоматическое увольнение из органов.

-И всё? Только два слова?, - я его переспрашивал ещё и ещё.

-Только два.

-Но ведь свой то «макар» ты не терял.

-Ну в ту пору, рассуждали иначе. С мёртвых-то не спросить….

-То есть, оставив твой, она унесла два пистолета? Зачем. Ты же мог её застрелить.

-Я не знаю. И не знаю – унесла ли. Для дела? Но эти стволы больше нигде не всплывали. Что бы нас обезоружить? Логичнее было бы отобрать у меня – мёртвые то всяко-разно стрелкИ никакие.

-А что ты должен был помнить?

-Вот это – главный вопрос. Дело в том, что я ничего не помню. Понимаешь? Ничего!

-Ну хотя бы рост?

-Средний.

-Фигура?

-Фуфайка и валенки.

-Толстая?

-Не толще фуфайки.

-Худая?

-Из валенок не выпадала.

-Ну а глаза?

-Были глаза.

-Цвет. Какого цвета глаза?

-Никакого.

-У неё что – катаракта?

-Нет. Зрачки , роговица… всё как у всех. Я не помню цвет. Помню, что всё хорошо разглядел, было светло, проходная освещалась прожектором. Но… не помню ничего.

-Ну а овал лица, губы, форма носа, может на щеках шрамы, ямочки?..

-Обычная девка. В ней всё абсолютно обычно. Настолько обычно, что ничего не могу вспомнить.

-Подбородок прямой или заострённый?..

-Слушай. Ты не следок. А следков, что меня пытали – не сосчитать. И на эти вопросы я отвечал уже тысячу раз: «не помню».

-Может в самих словах было что-то необычное? Может произносила она их на какой-то особый манер?

-Да … слова, как слова. Чего в них такого-то,- и помедлив добавил – Я и слова то кстати, не сразу вспомнил. О - как!

-Может и не было слов?

-Логичнее, что б их вовсе не было: молча вырубила двоих мужиков, молча забрала стволы и смылась. Я думал над этим.

-Ну и?

-И ничего не придумал.

-Значит, ничего и не было.

-Не было бы, кабы в голове не вертелось другое слово, тут совершенно не к месту. Слово, которое она никак не должна была произносить при таких обстоятельствах.

-Какое?

-«Фердинанд».

-Да , уж, согласен. Убить двух ментов, что бы сказать третьему «Фердинанд» и раствориться – действительно никакой логики.

-А меня оно мучило, между прочим. Ещё как назло у соседей в общаге был кот с этой кличкой. Как только хозяйка его зовёт – у меня в груди сразу кашель.

-Ленивый небось котяра?

-Не то слово. Вечно спал на подоконнике, хрен столкнёшь.

-И вот , ты значит решил избавиться от наваждения и придумал, будто она сказала два слова. Но других, вместо того одного.

-Я ничего не придумал. Да и какой смысл? Что то – ничего не значит, что эти.

Продолжение следует
Начало , Часть 1 , Часть 2, Часть3 , Часть 4, Часть 5 , Часть 6 , Часть 7, Часть 8