Мир цифрового тоталитаризма против Украины.
Цифровой тоталитаризм как высшая форма развития цифрового авторитаризма является главной темой ближайшего десятилетия. В настоящее время многие национальные правительства располагают изощренными технологическими ресурсами. Начиная от технологий слежки (к примеру, последний скандал с использованием израильской программы против политиков и журналистов в странах ЕС) и заканчивая искусственным интеллектом для автоматической цензуры в социальных сетях, а также полчищами ботов.
Общепризнано, что самую современную на сегодняшний день модель цифрового авторитаризма разработал Китай. Это стало возможным благодаря технологиям, великодержавным амбициям, огромному населению и не в меньшей степени идеологической основе, оправдывающей постоянную слежку и государственный контроль над киберпространством. В 2019 году и Россия, несмотря на свой деградирующий даже по сравнению с Китаем уровень жизни, сделала ставку на более строгий контроль за интернетом, внедрив закон о «суверенном интернете». Параллель между этими двумя подходами очевидна. Российские власти внимательно следят за широкомасштабным применением технологий видеонаблюдения и контроля за жизнью граждан в Китае. Можно предположить, что Москва готова перенять китайскую стратегию использования технологий для социального и политического контроля, в том числе для усиления давления на «ближнее зарубежье», что следует из скандальной статьи Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев». Речь идёт о внедрении таких инструментов, как, система распознавания лиц на основе искусственного интеллекта или действующая в Китае система социального кредита. До последнего времени цифровые репрессии в России были распространены значительно меньше, чем в Китае, где технологии массово применяются для слежки и контроля за гражданами, которые «могут представлять угрозу политической и социальной стабильности». Но за последний год все изменилось, и Россия намерена последовать примеру Китая, который в ближайшие десять лет планирует стать независимым от Запада в цепочках поставок цифровой продукции. При этом, на нынешнем уровне технологического развития страна-агрессор не способна организовать автономное производство полупроводниковых кристаллов (важнейший компонент микроэлектроники). США и ЕС обладают монополией на современное оборудование для литографии и средств для автоматизации проектирования электронных устройств, необходимых для изготовления полупроводников.
Российское правительство, настойчиво продвигая проект импортозамещения в сфере IT, пытается наладить производство чипов и микросхем, которые считались бы их собственной продукцией. В свою очередь, крупнейшая китайская технологическая компания Huawei в рамках развития партнерства с Россией планирует производить серверное оборудование на базе московской фирмы «Норси-Транс». Любопытно, что в некоторых областях, например, в нефтедобыче, российских альтернатив программному обеспечению, которое поставляют такие западные компании, как Halliburton и Schlumberger, попросту не существует. Переход сегодня частично возможен, но он потребует огромных затрат. Так, глава «Газпрома» просил премьера Михаила Мишустина передвинуть сроки реализации программы импортозамещения: по его подсчетам, перевод компании на отечественное программное обеспечение обойдется ей примерно в $2,4 млрд.
Одновременно, российские службы безопасности достаточно настороженно относятся к китайскому оборудованию в российских сетях пятого поколения. Это вызвано опасениями, что китайские телекоммуникационные компании могут встроить бэкдоры в свое сетевое оборудование, обеспечив своему правительству возможность следить за российскими пользователями. Потому российские власти согласились на строительство инфраструктуры для 5G только при условии использования российского телекоммуникационного оборудования. Которое, впрочем, следует сначала произвести.
Продолжение: https://newssky.com.ua/mir-czifrovogo-totalitarizma-protiv-ukrainy-eksklyuziv/