Темная муза

Всем привет!

Года два назад мы с Эльдаром участвовали в конкурсах короткого рассказа на Стиме. Там давалось начало и его нужно было продолжить. Это было хорошим упражнением. Тебя словно вбрасывают в незнакомую реку и говорят плыви.
Рассказ "Темная Муза" как раз оттуда.

Но сейчас я доделываю сайт, где я помещу все свои рассказики, и вот я думаю стоит ли мне помещать этот. Не очень ли он банальный и какой-то инфантильный?

В тот день у него так ничего и не вышло. Лиам страстно желал добиться успеха как живописец. Цветовая гамма, которую можно было использовать для идеального убийства стояла перед его внутренним взором, но вот создать её в реальности не получалось. Целыми днями он исследовал кошмары, и искал эту цветовую гамму. Казалось, все было просто, но добиться этой простоты на холсте было очень сложно и именно это его тревожило.

Лиам словно смотрел на все изнутри зеркала, все было перевернуто, даже убийство, то воображаемое убийство для их представления, "Кошмары это кажущиеся реальностью сны – хаотичная смесь образов и ощущений, пропитанные страхом".

Ушедший глубоко в себя и сконцентрированный на своей задаче, Лиам почти не слушал профессора, который все это время что– то объяснял.– Лиам, вы, по моему, совсем не обращаете внимения на то что я говорю.

– Извините, профессор. Вы ко мне обращаетесь?

– Вы, вообще слышали о чем я говорил?

– Нет.

– А как вы рассчитываете в чем– то разобраться, если на лекции у вас все идет мимо ушей?

– Я как раз и обдумывал в ваши слова о том, что художник должен «кричать» с полотна каждым своим мазком.

– Это верно. Как же можно передать свои эмоции на холсте, если вы не уввлечены тем, чем вы занимаетесь?
Взгляд Лиама был потерянным.

– Меня мучает взгляд из другого мира. Оттуда на меня смотрит женщина и её взгляд взывает о помощи.

– Это вы в погоне за темной музой или она вас сама зацепила?

– О чем вы, профессор?

– К вам это видение пришло во время сна или вы сами это вообразили?

– Мне это приснилось, но это больше, чем сон, это какой– то навязчивый кошмар. Я вижу красивую женщину. Её вроде как убили. Но она выглядит живой и в то– же время мертвой. Она лежит на какой– то поверхности, но не могу понять на какой. Я чувствую, что она просит помощи, но я не знаю, что делать. Я хочу вырваться из этого сна, но он меня не отпускает.

Мне приходится все время с ним бороться за моё присутствие вне кошмара. В то же время я чувствую, что эта женщина – моя муза. Она манит меня, но не имеет окончательной формы. Я помню только её застывший взгляд и кровь, струящуюся как тёмная лоза.

– А вам все время страшно или только когда вы спите?

– Во время сна, но я эти всем просто одержим. Как написать то, чего я боюсь, когда страх принадлежит той, другой реальности? Как мне написать о том, чего я никогда на самом деле не видел, о том что опутывает тебя во время сна, неопределенность, которая отталкивает и вместе с тем привлекает. Через меня словно проходит эта истории, сотканная в другом мире, и будто ввинченная в мой мозг.

– Да... это то что они называли в античности «темной музой»

---

Одержимый кошмаром, который преследовал его в течение дня, пронзая вуаль сознания, Лиам боялся уснуть, отдав тем самым темной музе контроль над его существованием. Постоянная борьба с самим собой и недостаток сна сделали Лиама раздражительным, неспособным концентрироваться и выслушать объяснение профессора во время лекции. Он чувствовал, что вот– вот произойдет нечто ужасное. Придя в общежитие, он упал на кровать и почти мгновенно часть его сознания, воспринимающая действительность, была подавлена.

Где–то на периферии своего сознания Лиам понимал, что сейчас находится внутри кошмара, но он не в силах был посвятить этому осознанию большую часть своей умственной энергии.
Внутри кошмара Лиам видел все с удивительной ясностью. Окостеневший от ужаса, Лиам в, то же время, осознал, что внутри кошмара, у него появилась новая способность. Если в течение дня Лиам видел женщину живой и мёртвой одновременно, как будто все время прохождения убийства скомкалось в точку, то теперь эта временная ось восстановилась, расширилось, и он мог наблюдать за убийством, как будто оно было сюжетом фильма.

Поверхность, на которой лежала женщина, которая в течение дня, казалась неопределенной, теперь стала ясна и оказалась полом в художественной студии, где он и остальные студенты писали с натуры. Что было еще более важным, теперь он узнал женщину. Это была натурщица, позировавшая несколько раз у из студии. Она была образцом исключительной красоты и идеальных классических пропорций. Лиам вспомнил, как он был заворожен ее красотой, и как человек, и как художник.

Он также вспомнил, что тогда поспорил с профессором по поводу того, как эта красота должна быть изображена на полотне. Профессор ссылался на старые проверенные методы, разработанные гениальными живописцами прошлого, обсуждал и сравнил преимущества и недостатки итальянской, голландской и испанской живописных школ изображения обнаженных тел. Лиам, однако, чувствовал, что этот подход подавляет творчество в целом и его творчество в частности потому, что каждый из обсуждаемых живописцев прошлого не просто следовал предыдущим художникам, а открыл свой собственный путь в искусстве.

Он вспомнил, как крикнул:

– Надо дать музе взлететь! А вы ... вы протыкаете её иголкой, сливаете кровь и опрыскиваете нафталином, как будто это бабочка для коллекции!
Затем прибежали охранники и удерживали Лиама, пока не прибыли полицейские, и надели на него наручники. Он даже вспомнил, как профессор встал на его защиту:

– Послушайте, Лиам – не какой– нибудь преступник, – пояснил он прибывшему сотруднику полиции и врачам скорой помощи, – а очень талантливый студент, художник ну и, конечно, очень впечатлительный человек. Просто дайте ему успокоительное и положите в постель.
Сцена промелькнула в сознании Лиама за доли секунды. Тем не менее это была лишь побочная память. Страшная сцена убийства занимала основную часть его эмоционального бытия.

Внутренним взором Лиам увидел, как после того, как его увезли из класса, произошло реальное убийство. По команде профессора студенты набросились на бедную женщину, схватили ее и удержали, пока профессор вынимал скальпель из своего внутреннего кармана. Это был тот же скальпель, который профессор использовал для соскребания краски с поверхности полотна. Женщина кричала. Её прекрасные глаза были полны ужаса. Быстро, и с профессиональной точностью, профессор пригнулся к ней, сделал на её шее небольшой разрез поперек сонной артерии. Кровь сразу брызнула фонтаном, а потом еще некоторое время капала, образовав на полу лужу крови. Голова женщины безжизненно склонилась в сторону; в ее глазах застыла мольба о помощи.

– Теперь несите нафталин! – приказал профессор металлическим голосом, – Нам нужно добавить ее в нашу школьную коллекцию, чтобы все будущие студенты знали, как обуздывать вдохновение.

Эти слова и понятия, лежавшие в их основе, были настолько враждебны Лиаму, что они наполнили его праведным гневом, который преодолел его страх. Усилием воли он выбросил себя во время предшествующее своему спору с профессором и последующим убийством.
Не понятно как в руках его появился пистолет. Отец купил его для Лиама, взяв с него обещание использовать его только в целях самообороны. Но Лиам думал, что спасти жизнь своей музы, более того, жизнь реального человека, несомненно, будет не менее правильным поступком.

– Если не ты, то кто? – спросил он себя и его решимость спасти несчастную женщину стало тверже гранита.
Как ангел правосудия, он ворвался в арт–студию прямо перед тем, как профессор собирался вонзить скальпель в горло невинной жертвы, и открыл огонь.

---

На следующий день все газеты страны написали об очередной массовой стрельбе.
"Пришло время пересмотреть вторую поправку к конституции! На этот раз стрельба произошла в известном художественном колледже. Профессор живописи и двое студентов получили смертельные раны. Еще четверо студентов были доставлены в местную больницу и где находятся сейчас в критическом состоянии.

Преступника опознали как двадцатидвухлетнего студента Лиама Ньюкасла. Истинные мотивы этого преступления пока не ясны. Подсудимый вину не признал и сейчас проходит психологическую экспертизу устанавливающую его вменяемость. Криминалисты– психологи проводят множественные тесты, в том числе Тест памяти Маллинга..."